Слепая любовь - Страница 31

Самыми трудными были первые несколько шагов. Очутившись в гулкой тишине подъезда, совсем одна, сначала она растерялась. Казалось, что даже дыхание отражается эхом от бетонных стен. Спуститься по лестнице оказалось несложно, она даже помнила количество ступенек. Подъезд — как темная пустая коробка, но в ней было легче, в ней не было неожиданностей, не было подвижности, а дальше была улица — шумная, живая и пугающая... Свежий воздух моментально одурманил голову — не мудрено, почти два года просидеть взаперти, и тут вдруг такая осенняя влажность. Несколько минут она простояла возле подъезда, не решаясь шагнуть в пропасть. Парикмахерская располагалась в доме напротив — пройти нужно было не больше ста метров, она это знала, и все же... Мучительно напрягая слух, попыталась представить окружающую обстановку. Вдалеке ездили машины, поблизости — только шорох листьев, равномерное гудение откуда-то издалека, голоса — тоже вдали. Пора.

Первые шаги ее были стремительными, потом она оступилась, не различив бордюра, и едва удержалась на ногах, чуть не упала, остановилась. Немного постояла и медленно пошла дальше... Она ощущала себя канатной плясуньей — канат был повешен над пропастью, и спасти ее могла только вера. По пути ей попалась скамейка — и она тут же поняла, что двигается не прямо, как ей кажется, а немного вправо, потом она натолкнулась на детскую лесенку и сразу же представила, где находится, — парикмахерская была точно напротив, и до нее оставалось уже никак не больше тридцати метров... Сердце ее бешено застучало, ноги чуть не подкосились и стали ватными — она поняла, что дойдет.

— Девушка, вам помочь? — услышала она за спиной тихий встревоженный женский голос. Обернулась — словно ожидала кого-то увидеть, но и сзади была все та же черная пустота... — С вами все в порядке? Вы немного странно идете... Вам помочь?

— Спасибо, не надо... Я дойду. Сама дойду. Мне немного осталось!

Резкий запах нашатырного спирта ударил в нос. Она очнулась и поняла, что не хочет этого.

— Послушайте, не надо.

— Что — не надо? — не понял он.

— Красить мне волосы. Не надо.

— Что же вы... Что же вы раньше молчали, девушка? Я уже краску развел...

— Ну извините. Может быть, вы себе волосы покрасите? Чтоб краска не пропала... Вам пойдет!

— Издеваетесь! — засмеялся парень.

— Да нет. У вас глаза какого цвета?

— Серые... Кажется.

— Замечательно, черные волосы подойдут к серым глазам.

— Послушайте, вам повезло, что у меня настроение сегодня хорошее! Только за краску все равно придется заплатить!

— Охотно. Только уложите меня.

— Охотно. А вы шутница...

— Просто у меня сегодня тоже настроение хорошее.

— Замечательно. Может, сходим куда-нибудь вместе вечером? В кафе? Вас как зовут?

— Даниэла. Может, и сходим. В какое кафе?

— Ну, в «Каменный цветок», например. Здесь, недалеко. Да что вы так смотрите?

— Да я не смотрю. Вообще не смотрю. Я же сказала...

Металлическая расческа выскользнула у него из рук и почти без звука упала на линолеум. В этот момент он все понял, растерялся, почувствовав неловкость.

— Извините... Я... я не подумал, что вы серьезно...

— Так что, наш совместный поход в кафе отменяется?

— Да нет, что вы. — Он смутился еще больше, наклонился, поднял расческу и принялся вертеть ее в руках, а потом улыбнулся какой-то детской, открытой улыбкой: — Вы только постарайтесь, чтобы укладка до вечера сохранилась...

— Это вы постарайтесь. Кстати, как вас зовут?

— Олег. Давай на ты, а?

— Давай, Олег. Слушай, может, ты меня проводишь до дома? Я здесь рядом, напротив живу. Честно говоря, мне немного сложно...

— Конечно... конечно провожу! А мы, оказывается, соседи, я сам здесь неподалеку...

— Дочка!..

Он просто обомлел, увидев ее. Она выглядела потрясающе — длинные, распущенные по плечам и тщательно уложенные рыжие волосы обрамляли бледное лицо сияющим нимбом.

— Ты... ты прекрасно выглядишь! Не покрасилась...

— Краски не было, — сухо бросила она через плечо, проходя мимо него в комнату. — В следующий раз покрашусь.

— Да... да, конечно, в следующий раз, — повторил он почти механически, не в силах оторвать от нее взгляда.

— Да что ты на меня уставился? — вдруг обернулась она, почувствовав его взгляд.

— Ты у меня красивая, — повторил он, — очень красивая. А что это за парень... — И осекся, почувствовав, как она сразу напряглась.

— Не твое дело. Ты что, следил за мной?

— Не следил, просто смотрел из окна... Прости, все-таки неспокойно на душе было. Отпустил тебя одну.

— И правильно сделал, даже спасибо, — уже без злобы ответила она. — Ладно, что ты там на обед приготовил?

Вечерний звонок расколол привычную тишину на тысячи мелких осколков, ворвавшись, словно порыв свежего ветра, в затхлое, безвоздушное пространство, — так редко случалось, что кто-то приходил к ним. Данка уже стояла в прихожей.

— Это ко мне, — предупредила она отца, услышав его торопливые шаги, — я сама открою.

Она не дала ему возможности рассмотреть неожиданного визитера, уверенно переступила через порог и захлопнула дверь. На улице стояла осень. Янтарный вечер, дымное солнце и такой неожиданный и неуместный в городе запах спелой ржи... Они просто бродили по городу и говорили о чем-то не важном. Незаметно наступила ночь, резко похолодало, небо покрылось синим лаком. В крапинках серебряных звезд месяц казался отчаянно рыжим.

— Месяц — рыжий, как твои волосы.

— А почему ты выбрал такую странную профессию?

— Что же в ней странного? Парикмахер... Не знаю, мне нравится.